История кременчугского подводника

16 февраля исполнится 105 лет со дня рождения Семена Коваленко – кременчужанина, который во время Великой Отечественной войны был командиром подводной лодки «Щ-403». «Щуки», как ее называли на флоте. Долгое время о непростой судьбе капитан-лейтенанта было известно не так уж много.
«Родился Семен Иванович в Кременчуге. Мечтал стать инженером, поступил в Харьковский политехнический институт», – вспоминает вице-адмирал Щедрин, опубликовавший повесть «Погружайтесь без меня». – «Но когда понадобились специалисты-подводники, он сменил студенческое удостоверение на служебную книжку курсанта. После учебы новоиспеченного лейтенанта назначили в Кронштадт, а затем – на Север. Вскоре к нему переехала жена с маленькой дочкой. Здесь у них в 1941 году родился сын. В ноябре 39-го года ему доверили командование «Щ-403».

Под руководством Семена Коваленко успешно провели несколько боевых операций. Но февраль 1942 года оказался для него роковым. Из-за внезапного шторма на вражеском берегу остались два старшины, которые нужны были для связи с береговой группой. Командир хотел найти группу, когда улучшится видимость, снабдить ее, а подводников -принять на борт. Несколько раз для этого он подходил к берегу. Немцы заметили советскую подлодку. Ее командир, Семен Иванович Коваленко, был в то время на мостике. Один из фашистских кораблей повернул в сторону «щуки», чтобы ее протаранить.
«Над третьим отсеком раздался взрыв», – описывает события того дня Щедрин. – «Возможно, снаряд разворотил корпус, и до выяснения размеров пробоины о погружении не могло быть и речи. Мостик осыпало шквалом огня. Превратился в щепки планшир, сбило антенну, пули стучали по пушкам, впивались в обшивку ограждения рубки. Пулеметная очередь прошлась по месту, где стояли люди. Был ранен штурман, на Шелинском (лейтенант – ред.) загорелась одежда, боцман выпустил контроллер рулевого управления и доложил: «Я ранен, товарищ командир». «Я тоже, боцман, ранен и выхожу из строя». Семен Иванович медленно оседал на палубу. Последнее, что он произнес: «Погружайтесь без меня». Больше он не подавал признаков жизни. Командование принял Беляев. Он понимал, что единственный шанс на спасение – быстрый уход под воду, даже с пробоиной. К счастью, стрелявший сторожевик подошел слишком близко и не мог дать нужного угла снижения пушкам. Второй корабль снова шел на таран, но ему потребовалось бы 50-60 секунд. «Все вниз, срочное погружение!». Прежде чем захлопнуть верхний люк, штурман крикнул: «Есть кто в лимузине?». Ответа не последовало. Командир, очевидно, был мертв. Штурман прошептал: «Прости, Семен Иванович, что оставляем тебя здесь. Спустить вниз уже не успеем». Стараниями всего экипажа лодка погружалась. Только бы успеть уйти вниз – глубже осадки сторожевика. Не успели. Когда глубиномер показывал около 8 метров, рев винтов таранящего корабля заглушил остальные звуки. Страшный удар обрушился на боевую рубку. Скрежет металла, звон битого стекла, стремительный крен. Лодка дрожала, как в лихорадке, стремясь вырваться из-под киля истребителя. Это удалость, крен выровнялся, шум винтов стал удаляться, грохнули три глубинные бомбы. Но лодка продолжала жить».

Весь экипаж думал, что командир погиб. Лодка вернулась на базу.

Вскоре пошли слухи, что Коваленко выжил. Их распространяли немцы – мол, он сдал все подходные фарватеры к Кольскому заливу, позицию лодок у норвежского побережья. Но люди, которые знали Семена Коваленко, не поверили – они решили, что это провокация. Но со временем слухи частично подтвердились. Командир выжил – немцы вытащили его из моря и взяли в плен. Но разведданных выбить из него не смогли. Отправили в концлагерь. Об этом удалось узнать только после войны. Как вспоминает вице-адмирал Щедрин, когда немцы капитулировали, вместе с британцами они занимались перегоном трофейных субмарин. Один из них, лейтенант Прицкорт, находился в плену вместе с Коваленко.

«В 1943 году в лагере появился новый пленник – угрюмый одноногий человек. Держался он замкнуто, никто о нем толком ничего не знал. Поговаривали, что он моряк и даже подводник. Союзники высадились в Нормандии. Лагерное начальство готовилось к эвакуации. За Рейн немцы отправляли раненых американцев, британцев, французов. Поляков, чехов, русских и других тоже куда-то уводили – больше они не возвращались. Накануне отправки британцев в Германию к Прицкорту подошел, как он говорит, Сэм Коваленко. Представился и сказал: «Вы подводник, как и я. Вам, вероятно, удастся выжить. У меня таких шансов нет. Передайте русским то, что я скажу, когда встретите их после войны». И рассказал о столкновении со сторожевиками и пулеметную очередь, раздробившую ему кость. И о том, как отдал приказ погружаться, оставшись на мостике. «Я чувствовал себя виноватым. Из-за моих ошибок люди попали в отчаянное положение. Только срочный уход под воду мог спасти лодку и экипаж. Когда штурман крикнул, есть ли живые, я прикусил губу, чтобы не закричать, и притворился убитым. Что случилось потом, помню плохо. Лодка погружалась, увлекая меня на глубину. Затем страшный грохот. Очнулся на берегу после ампутации ноги. Когда немного пришел в себя, начались допросы в Норвегии, Росоке, Берлине».
Его мучил один вопрос: уцелел ли корабль? Немцы уверяли, что он уничтожен тараном. Семен Коваленко не верил. На допросах он выдавал себя за сигнальщика, отрицая то, что он командир. Хотя немцы знали об этом. Наверное, знали. Ему обещали райскую жизнь за чистосердечное признание, но не дождались. И упрятали за колючую проволоку. «Победа близка, но смерть еще ближе. Если увидите советских людей, передайте им, что Семен Коваленко присягу не нарушил и умер, как подобает воину». Ночью из лагеря группу пленных увезли туда, откуда обратно не возвращаются. С ними был и одноногий русский».

О Семене Коваленко и его героическом подвиге забыли на долгие годы. В 1970 году его история была опубликована вице-адмиралом Щедриным. В Кременчуге память подвод­ника почтили в 2009 году, на столетие со дня его рождения. Как оказалось, потомки легендарного командира живут именно в нашем городе. Это Дина, дочь Степана Коваленко – она потеряла отца, когда была еще совсем ребенком. И внучка советского подводника – Ирина.

Семён Коваленко со своей женой и дочкой Диной

19 февраля 1942 года, во время третьего боевого похода, в условиях плохой видимости «Щ-403» внезапно атаковали с кормы немецкие корабли – минный заградитель Brummer и тральщик M1503. Получив пробоину в третьем отсеке корпуса, подводная лодка экстренно ушла под воду, при этом на мостике остался тяжело раненый командир. Немцы спасли его, вылечили, допросили и отправили в лагерь для военнопленных, в Германию. Меньше чем через год «щука» вышла на свое последнее задание – 2 октября 1943 года, в район Конгсфьорда. Точной информации о судьбе подводной лодки нет. Вероятно, она подорвалась на мине.

В тему

«Командир счастливой «Щуки» - советский художественный фильм 1972 года. Это героико-приключенческая картина о моряках-подводниках Северного флота во время Второй мировой войны. Сюжет основан на реальных событиях. Образ капитана Строгова и лодки «Щ-721» можно считать собирательным. В том числе заимствована история Семена Коваленко. Второй лодкой, судьба которой вдохновила режиссера на создание фильма, стала «Щ-421». В апреле 1942 года под командованием капитан-лейтенанта Федора Видяева она подорвалась на мине возле вражеского берега, потеряла ход и способность погружаться. Подводники сделали импровизированный парус из брезентовых чехлов, натянули на перископ и почти сутки шли так, пока экипаж не был спасен советской лодкой «К-22».

Благодарим Лидию Гришко, старшего научного сотрудника городского Краеведческого музея, за помощь, оказанную при создании материала