СКРУ отказался ответить на вопросы по поводу скандального захоронения Людмилы Дяченко

Коммунальный спецкомбинат ритуальных услуг (СКРУ) отказался ответить на запрос «Телеграфа» по поводу скандального захоронения Людмилы Дяченко, умершей от COVID-19 в больнице «Кременчугской». Запрашиваемую информацию назвали непубличной.

Людмила Дяченко

Людмила Дяченко умерла от коронавирусной инфекции в больнице «Кременчугской». Хоронил её кременчугский СКРУ. За похороны спецкомбинат взял с семьи Дяченко 20 тысяч гривен – в частности, их заставили дважды по максимальному тарифу оплатить перенос гроба, причем по тарифу выходного дня, хотя хоронили в понедельник. Также взяли деньги за четыре единицы транспорта – три катафалка и автобус – хотя родственники утверждают, что на похоронах работали лишь два микроавтобуса. Кроме того кременчугские коммунальники взяли деньги за рытье могилы и демонтаж намогильной плитки – хотя родственники умершей утверждают, что могилу в селе Большие Крынки копали местные копачи, а не кременчужане, и плитку там никто не демонтировал, потому что её попросту не было.

Счета и чеки на оплату

Соответственно, «ТелеграфЪ» направил запрос и. о. директора СКРУ Стефаненко с предложением ответить на простые вопросы:

•  Почему с потерпевших дважды взяли деньги за перенос гроба?
•  Почему эти деньги взяли по тарифу выходного дня, хотя хоронили в рабочий день?
•  Копали сотрудники СКРУ могилу в Больших Крынках или нет?
•  Демонтировали сотрудники СКРУ намогильную плитку в Больших Крынках или нет?

Также мы запросили документы, подтверждающие, что СКРУ направил в Большие Крынки четыре единицы транспорта: три катафалка и автобус.

Все перечисленные вопросы касаются деятельности коммунального предприятия, а не приватной структуры. Тем не менее, руководство СКРУ (или юротдел исполкома) назвали запрашиваемую информацию непубличной и ответ на вопросы не дали. Но пообещали ответить потом, после проверки – сроки не уточнили.

Зачем же СКРУ отсрочка? Наиболее очевидный вариант – затягивают с ответом, чтобы волнение уляглось и интерес читателей к теме остыл. Но есть и другой аспект. По закону «Про доступ до публічної інформації», на который «ТелеграфЪ» ссылался в запросе, ответ нам должны были предоставить в течении пяти рабочих дней. То есть сегодня, 1 июля, мы могли бы уже получить ответ на вопрос, почему СКРУ заставил потерпевших заплатить по тарифу выходного дня, хотя хоронили Людмилу Дяченко в рабочий день.

Но, по версии «Телеграфа», СКРУ невыгодно и даже небезопасно так быстро отвечать на этот вопрос – потому что историей с захоронением Людмилы Дяченко занялась полиция, ведется досудебное расследование. Теперь всё зависит от того, удастся ли СКРУ и мэрии договориться с полицией. Если договорятся, мы получим один ответ. Если не договорятся...

«ТелеграфЪ» опубликует финальный ответ СКРУ – они же обещали его когда-нибудь дать.

Публичная или непубличная информация?

Фрагменты запроса «Телеграфа» в СКРУ:

– У рахунку-фактурі № ЗУ-0006857, п.11 зазначено, що за перенесення труни з тілом замовники заплатили 2860 грн. Згідно з прайсом КП СКРП, розміщеним на офіційному веб-порталі Кременчуцької міськради, це вартість перенесення труни у святкові та вихідні дні (п.45). Натомість поховання Дяченко Л. А відбулося 25 травня, у понеділок. Чому із замовників узяли гроші за перенесення труни у вихідні дні?
 
– У чеку до рахунку-фактури № ЗУ-0006858 вказано, що за перенесення труни замовники заплатили КП СКРП 3820 грн. Згідно з прайсом КП СКРП, це вартість пересення труни у вихідні та світкові дні (п.46). Але Дяченко Л.А ховали у понеділок, 25 травня. Чому з замовників КП СКПР узяв гроші за поховання у вихідні дні? Чому замовників змусили двічі заплатити за перенесення тіла – 2860 грн та 3820 грн.?

 
– У рахунку-фактурі № ЗУ-0006857, п.7 та п.10, зазначена вартість години використання катафалку та автобусу КП СКРП у робочий час. Замовники сплатили по цих позиціях 1080 грн та 1100 грн. Натомість у чеку до рахунку-фактури № ЗУ-0006858 зазначена оплата ще за один катафалк – 2583 грн. Згідно прайсу КП СКРП, п. 34, це оплата за катафалк-автобус у неурочний час. Скаржники Дяченки стверджують, що поховання відбулося у робочий час, о 13 годині. І перші дві одиниці техніки СКРП (катафалк та автобус) працювали теж у робочий час. Які функції виконував катафалк-автобус у селі Великі Кринки у неурочний час? Чи приїздив він у село? Якщо так, просимо надати на підтвердження копії маршрутних листів.

 
– У чеку до рахунку-фактури № ЗУ-0006858 зазначено, що замовники сплатили за могилу 493 грн. Згідно прайсу КП СКРП, п. 336, це вартість літньої могили ручної копки. Натомість скаржники Дяченки стверджують, что співробітники КП СКРП не копали могилу на кладовищі у селі Великі Кринки. Просимо повідомити, чи копали співробітники КП СКРП могилу на кладовищі у селі Великі Кринки?

 
– У чеку до рахунку-фактури № ЗУ-0006858 зазначено, що замовники сплатили за демонтаж 763 грн. Згідно з прайсом КП СКРП, п. 361, це вартість демонтажу намогильної плитки, укріпленої бетоном. Просимо повідомити, чи демонтували співробітники КП СКРП намогильну плитку, укріплену бетоном на кладовищі у селі Великі Кринки?