«Сезон будет трешовым немножко»: что припас театр «МО» кременчужанам в честь своего 20-летия

Кременчугскому театру комедии «МО» в этом году исполняется 20 лет. Спектакли идут в зале, заполненном наполовину из-за эпидемии коронавируса. И мы говорим об абсурде жизни с режиссером Максимом Воробьевым. Оказалось, что в свой юбилейный год театр «МО» рискует остаться без помещения. Но актеры готовы удивлять зрителя и готовят много премьер. Уже 15 октября - «Той, що відчиняє двері». Возможно, на премьеру приедет и автор пьесы — Неда Неждана.

- Максим, каждый раз, представляя театр, вы говорите о том, что зрители могут испытывать противоречивые чувства. Вы любите их эпатировать. А был ли такой случай. Чтобы зрители чем-то удивили вас?- В хорошем смысле зрители меня всегда удивляют, потому что с удовольствием воспринимают наши спектакли и часто нам аплодируют стоя. Но было и смешное: мы играли «Вдовы». И вот затемнение в зале, тишина, и такой голос: «Ой, мамочки, я сейчас уйду отсюда, мне страшно!». Чёрная комедия, да.

Максим Воробьев в роли дедушки в комедии «Кароль»

- С чего все начиналось? Вы помните тот момент, когда возникла идея создать свой театр? Сначала это был театр «Аскал», теперь - «МО».

- Да, сначала был «Аскал». Удалось попасть на работу в КИДУЭП* директором клуба, появились ребята, с которыми можно это делать. Я сразу попробовал одну небольшую постановочку «Самоубийца» Аверченко, на 20 минут спектакль. По кругу сидели зрители, а в центре были актеры. У меня было несколько наборов (актеров — ред.), в институте еще. И с самого первого осталась Евгения Артазей. Потом — Евгений Лёпа и еще Богдана Матвейчук.

- Сколько актеров в театре сейчас?

- Около 10, но топ-состав — это восемь человек.

- Это профессиональные актеры или частично?
- Некоторые частично. Но начнем с того, что Константин Сергеевич Станиславский не был профессиональным актером, он нигде не учился. Поэтому, я думаю, ребята, которые со мной уже почти 20 лет (большинство) уже достаточно профессиональны. Есть Геннадий Касьян — он закончил Александрийское училище культуры. Остальные учились в моей студии.

- Какие требования вы предъявляете как режиссер к актерам?
- Есть такое понятие, как ремесло. То есть человек должен владеть актерским ремеслом - элементарные вещи: как вести себя на сцене. Этому учат сразу. Он должен уметь двигаться на сцене, говорить красиво, четко, внятно, должен держать образ, состояние. Одно из самых главных качество профессионала — это сценическое внимание. Очень легко выпасть из роли. А когда ты постоянно в этом образе, в ситуации — это основное, чему должен учиться актер. Независимо от факторов вокруг тебя ты всегда в воображаемой ситуации, которая задана произведением и режиссером.

- Прошло 20 лет. Назовите самые значимые для вас вещи за этот период времени. Наверное, одна из них — это то, что у вас появился свой театр, свое помещение.

- Да. И еще очень ярко вспоминается выступление на фестивале «Рампа», мы неоднократно там бывали. Это международный фестиваль, он проводился в театре имени Горького в Днепропетровске. Такой старый театр, три яруса балконов. И вот мы приехали туда второй раз. Фестиваль был очень популярным. Туда приезжали хорошие коллективы, тяжело было попасть. Мы демонстрировали спектакль «Вдовы». Зал был набит — и все три яруса балконов, и партер. И все аплодировали нам стоя. Это шок, конечно был! Мы тогда выиграли в семи номинациях, собрали все, что могли и не могли. Перед нами еще и извинились тогда, что Гран-при не дали — мол, неудобно перед остальными.

- Попадая в такой большой театр и имея в Кременчуге небольшой камерный театр, не посещают ли мысли о том, что хочется чего-то бОльшего?
- Мне как режиссеру? Какой-то реализации? Конечно, плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. Тяжело в плане реализации. Мы в Кременчуге пришли к выводу, что больше 2 раз в неделю даже на такой зал — нет смысла показывать.

- Как вы считаете, Кременчуг — театральный город?
- Не театральный вообще! Не то, что не театральный, а некультурный. Глубоко пролетарский.

- И как работается в глубоко пролетарском городе? Как держитесь?
- Но вы же понимаете, что и в этом городе масса позитивных людей, которым не хватает этого в жизни. И мы, как можем, заполняем. Хотя, когда в очередной раз наступаешь на очередные грабли, на какие-либо сложности, хочется дернуть в какой-тот город побольше. Но мы пока (или уже) здесь. Сейчас посмотрим, что будет с этим помещением — у нас пытаются его отобрать. Техникум (железнодорожный, в общежитии которого находится театр— ред.) написал нам письмо, что не хочет поддерживать с нами отношения.

- Почему?
- Там новое руководство, и оно очень интересно ставит вопрос.

- У вас помещение в аренде?
- Да. Но не у них, мы арендуем у государства, они — балансосодержатели. Теперь они написали Фонду госимущества, что до 2022 года расторгнут с нами договор. Но мы будем бороться.

- Печально, что все это случилось как раз к юбилею — 20 годам. Когда вы, кстати, отмечаете юбилей, официально?
- Обычно мы совмещали с моим днем рождения — конец октября. А по-честному, скорее всего, конец ноября — числа 28, тогда и зародился театр «Аскал».

- Хотелось бы закончить, все-таки на позитивной ноте. Чего бы вы хотели сейчас для своего театра?
- Залов, премьер, актеров. Хочется снимать кино. Хотели бы найти оператора. Но операторам хочется денег, а у нас их нет.

- Кино о чем?
- Комедии. У меня много наработок. Для начала — малобюджетное кино.

- Что хотите поставить в ближайшее время, если коронавирус не помешает?
- Да если и помешает, будем репетировать. Тем более, что с нас только-только сняли плату за аренду — государство прислало официальное письмо, что на время карантина можно не платить. Сейчас я готовлю спектакль на украинском «Той, що відчиняє двері». Впервые ставлю живого драматурга, с которым можно пообщаться. Я созвонился с Недой Нежданой, договорился о том, что я официально взял ее пьесу в работу, с символическими комиссионными.

- Она до этого была знакома с вашим театром?
- Нет, конечно. Я не знаю, как еще она воспримет. Кто-то из драматургов сказал, что режиссер — это человек, который берет пьесу и портит ее. И, конечно, ее пьесе тоже досталось. Сейчас готовим премьеру — 15 числа. Интересно работать. Первая наша пьеса на украинском языке. И вообще в этом сезоне я хочу сделать сезон премьер. После «Той, що відчиняє двері» восстановлю и переделаю «Квартиру Коломбины». Планируются «Эмигранты» Мрожека. Надоело делать капустники. Ведь мы делали много легких вещей. А этот сезон будет трешовым немножко. Заранее скажу: «Той, що відчиняє двері» - действие в морге происходит.

- Славомир Мрожек — ваш любимый автор?
- Да, мне очень нравится его юмор и его абсурд. Он настолько реалистичен этот абсурд. Я вообще считаю, что абсурд нас со всех сторон окружает. Все, что происходит вокруг нас — это абсурд. Любую ситуацию если проанализировать, то этот абсурд.

- Можно ли говорить о том, что театр «МО» - театр абсурда?
- Не знаю, на той же «Рампе» я как-то залез на их сайт и критику на себя почитал. Они мою режиссуру охарактеризовали как предельный реализм. Я был очень удивлен. Не могу сказать, что я был рад такой характеристике. Может быть, потому, что я всегда пытаюсь все оправдать?

- Странно, но хоть не критический реализм, и то хорошо.
- Поэтому, не знаю... Не назвал бы, наверное, полностью (театром абсурда — ред.).

- А как бы назвали?
- Наверное, точнее всего — театр комедии. Мне не нравится играть трагедию в чистом виде. Мне больше нравится идти от обратного.

- А дома вы часто шутите?
Бесконечно! У нас черноват юмор, это и на спектаклях сказывается.

Примечание:

*Кременчугский институт Днепропетровского института экономики и права, сейчас Кременчугский институт «Университета имени Альфреда Нобеля»