«Выхожу на вас. Смотрите не пристрелите», – как работают методы комбата-кременчужанина Щербины

От Дзержинска до оккупированной Горловки 13 километров. Расстояние до передовой – всего пару километров. Фактически город находится между первой и второй линями фронта. С декабря 2014-года его безопасность – в зоне ответственности 17-го батальона. Ночные артиллерийские дуэли, несмотря на минские соглашения, здесь не прекращались. Затишье наступило только сейчас.

«Щербина там плотно окопался», – уважительно говорят в штабе сектора С о комбате 17-го батальона кременчужанине Александре Щербине (позывной – «Пикет»).

«Мужик с крутым характером», – коротко описывают комбата жители Дзержинска.

«Ну, он очень строгий», – говорит Ольга Решетилова, волонтер «Повернись живим». У нее номер Щербины полгода в мобилке был подписан «Хам». Комбат не просил помощи, а на расспросы волонтеров отвечал просто: «Да», «Нет», «У меня мало времени, можно быстрее». Сейчас Решетилова называет комбата Сан Санычем, а его батальон – образцовым. Ни один из переданных тепловизоров не утерян, не поломан, все оборудование, купленное волонтерами, поставлено на учет и используется по назначению.

«Это первый батальон, который запросил у нас полный список переданного оборудования, чтобы проверить все ли есть в наличии», – гордится волонтер.

Александр Щербина – профессиональный вояка с обветрившимся лицом, поцарапанными мозолистыми руками, глубоким взглядом. Он чаще молчит. Но, если уж решается заговорить, то его истории отпечатываются в памяти надолго. Поговорить с ним об опыте и том, что волнует комбата, удалось только во время третьей поездки в Дзержинск.

«Мы тогда все больше стали приближаться к стандартам НАТО»

Сын офицера Александр Щербина еще в школе знал, что будет военным. В 1995-м окончил военное училище. И хотя профессию военного тогда вряд ли можно было назвать престижной, у молодого лейтенанта не возникало мыслей о том, чтобы покинуть армию. Щербина живет по принципу: «Сказано-сделано». Он начинал службу командиром взвода в гарнизоне Полтавской области. Через полгода стал командиром роты. То время он вспоминает, как постоянную учебу и тренировки на полигоне. Молодым офицером Щербина попал в миротворческий контингент в Боснию и Герцеговину в составе 240-го отдельного специального батальона. Два раза участвовал в миссиях в Косово.

«Мы тогда всё больше стали приближаться к стандартам НАТО. У нас много отличий – в картах, в системе работы, документах, системе радиообмена. И вот, чтобы сократить этот разрыв, нас направили на обучение для того, чтобы вернувшись, мы могли готовить офицеров для иностранных командировок», – поясняет комбат.

Помимо диплома Одесского института сухопутных войск, у Щербины – два иностранных образования. В начале 2000-х прошел курс подготовки International staff officer orientation course в Голландии. У него хороший английский и прекрасная память. Он до сих пор может цитировать статьи международного законодательства и резолюции ООН и ОБСЕ. После возвращения Александр Щербина обучал офицеров. Но в какой-то момент понял, что уперся в потолок. Он хотел и дальше заниматься имплементацией натовских подходов в армии, иметь возможность внедрять иностранный опыт. Но система дала заднюю. Места в армии для Щербины не нашлось.

В 2003 году он уволился из рядов украинской армии, и подал заявление в ОБСЕ. Четыре года отработал наблюдателем в Грузии. Тогда Россия обвиняла Грузию в том, что та на своей территории готовит боевиков. Грузинское правительство пригласило международных наблюдателей.

«Мы патрулировали границу – Ингушский, Дагестанский и Чеченский участки на вертолетах, на машинах, пешком. Поднимались в горы по 6-8 часов, чтобы установить аппаратуру для фиксации нарушений. Это была серьезная работа в отличие от того, что я вижу здесь в Дзержинске со стороны ОБСЕ», — рассказывает Щербина.

Параллельно с работой в ОБСЕ будущий комбат окончил филиал британского Open University. После увольнения из ОБСЕ военный основал небольшой бизнес в Кременчуге. К началу революции на Майдане он был типичным представителем среднего класса, воспитывающим четверых детей.

«Щербина на шпагате»

Когда началось военное вторжение на востоке страны, Александр Щербина не дожидался повестки. Пришел в военкомат в мае 2014-го. Первое назначение – замкомбата 39-го батальона. В батальоне он отвечал за обучение и подготовку личного состава. После трех недель тренировок на полигоне в начале июня батальон отбыл в зону АТО.

Сначала бойцы несли службу на блокпостах второй линии, а с конца июня их отправили на передовую в район Донецка. На то время подразделение имело на вооружении в основном легкое стрелковое оружие. Около 50-ти дней батальон, у которого не было ни БТР, ни БМП, ни минометов, находился на передней линии обороны. В то время как по ним стреляли из «Градов» и минометов.

Военные действия набирали оборот. Профессиональных военных не хватало. Щербине предложили возглавить 17-й батальон. До этого батальон охранял стратегические объекты в районе Мелитополя. Батальон был доукомплектован добровольцами. В октябре 2014-го 17-й батальон сделал марш-бросок в 700 километров – из Кировограда под российскую границу в Беловодск. Подразделение контролировало большой участок границы – Беловодск, Городище, Красноталовка, район Станицы, Счастья, Волчеяровки. Задачи мотопехотного батальона – занять позиции, окопаться и укрепиться. В арсенале была своя артиллерия – разрешенные минометы, «Васильки» 82-калибра, пушки Д-48.

В ноябре прошлого года в Горском (Луганской области) была угроза прорыва. Тогда позиции батальона находились в чистом поле в 150 км. от штаба. В мерзлой земле они рыли окопы, укрепляли позиции, чтобы в кратчайшие сроки подготовиться к наступлению. Ни экскаваторов, ни землеройных машин не было. Комбату Щербине пришлось в срочном порядке учить бойцов работе с противотанковыми средствами. Если у военных уходит несколько лет подготовки перед тем, как их допустят к противотанковому оружию, то мобилизованных 17-го батальона учили им пользоваться прямо на передовой. Тогда же, в ноябре, батальону пришлось возводить еще один опорный пункт в 7-ми километрах от границы с РФ. Расстояние между двумя пунктами составляло 180 километров. Для военных задач – это очень большое «плечо». «Щербина на шпагате», – шутили тогда про комбата офицеры.

Как встретили Новый год, так его провели

В канун Нового года, 27 декабря 2014-го, 17-й батальон перебросили из сектора А в сектор С. А уже 1-го января на новых позициях начались боевые действия.

«В феврале, когда начинался Дебальцевский котел, у нас были артобстрелы по 12-16 часов. На каждом опорном пункте каждый второй получил ранение», – вспоминает с горечью комбат. У него в батальоне два посмертно награжденных Героя – огнемётчик Артем Пойда и офицер Андрей Ильин (родился в Светловодске, жил в Кременчуге).

21-го января был массированный обстрел. Медики батальона, рискуя жизнью, эвакуировали 20 раненых бойцов. Артем Пойда героически погиб, когда к позициям 17-го батальона, приблизилась колонна с сепаратистами. Он не растерялся, выстрелил из огнемета, и вовремя подал сигнал «к бою».

«Оля, передо мной лежат четыре трупа. Помогите их обменять на наших ребят?», – таким звонком в тот день разбудил волонтера Ольгу Решетилову комбат Щербина. Тогда волонтеры договорились со стороной противника и поменяли их погибших на тела погибших при обороне Донецкого аэропорта. Такие истории обычно остаются за кадром.

Андрея Ильина разорвало на месте. Родные Героя сомневались, что их сын погиб. «Ну, хотя бы кусочек тела вы можете найти», – рыдая, попросила комбата мать Ильина. На двух БТРах под прикрытием артиллерии бойцы выдвинулись на опорный пункт, где погиб кременчужанин. Эту территорию уже заняли сепаратисты. Наши военные под обстрелом нашли останки бойца. Их отправили на ДНК-экспертизу. Только после анализа родители смогли смириться с потерей. Уже позже, летом, комбат приехал в гости к родителям Ильина. Они до сих пор поддерживают связь.

Еще одна из историй, которую рассказывают про комбата, это то, как он вытянул своего бойца Вячеслава Перелевко из плена. В феврале на блокпост 17-го батальона напали сепаратисты – двое бойцов погибли, а одного взяли в плен. О том, что на блокпост напали, Щербина узнал на полпути на передовую. Немедля подключил бойцов батальона «Миротворец». Они взяли сепаратистов в кольцо, и отбили блокпост. Но те увели раненого Перелевко в Горловку. «Пикет» вышел на командование сепаратистов. И предложил в обмен на своего бойца двух 200-х сепаратистов. Вдвоем с медиком на скорой помощи он поехал в Горловку забирать раненого солдата.

«Комбат очень быстро думает. Он из тех людей, которые не мешкают в экстремальных ситуациях», – рассказывает о Щербине начальник штаба 17-го батальона Тарас Литковец.

Литковец – политолог, историк, старший преподаватель Восточноевропейского национального университета. Сейчас демобилизован и вернулся в родной университет.  Бок о бок с комбатом Щербиной Литковец прожил 8 месяцев.

«Наш батальон не избалован вниманием волонтером. Прежде всего, потому, что у комбата подход такой – по максимуму получать все от министерства, как можно активнее подключать службу тыла. А к помощи волонтеров прибегать только в крайних случаях. Это важно, чтобы не развращать систему МО», – рассказывает Литковец.

«Я – «Пикет». Выхожу на вас. Смотрите не пристрелите»

В марте во время ожесточенных обстрелов Дзержинска комбату пришлось проводить ротацию. Бойцы, которые должны были мобилизоваться оставались на 2-3 недели, чтобы обучить новичков. Самых смелых и молодых Щербина определил в разведку. Вместе с ними он ходил в Горловку, в тыл к врагам.

«Мы выходили ровно оттуда, куда мы стреляем. По рации предупреждал их: «Я «Пикет» выхожу на вас, смотрите нас не пристрелите». Видели бы вы их удивление. Это важный воспитательный момент. Это дает уверенность», – поясняет Щербина.

В штате 17-го батальона 486 бойцов, из них 50 человек подписали контракт. Комбат Щербина мечтает создать контрактный батальон. Ему нравится растить офицеров, десяток мобилизованных ребят он отправил на различные курсы. Сам проходит обучение в Национальном университете обороны Украины.

«За весь период пребывания в зоне АТО у батальона 142 раненых, 11 погибших. Выжили только благодаря начальнику медицинской службы. Это очень сложно – проводить ротацию под обстрелами. И большая ответственность необученных ребят выводить на передовую», – говорит замкомбата Шпанко.

Сергей Шпанко до войны работавший опером в МВД, характеризует комбата как человека с «военными мозгами».

«Он спинным мозгом чувствует ситуацию. Для него война – это не способ показать свою силу, а – шахматная партия. Он очень бережет личный состав, и действует по уму», – говорит замкомбата.

У Щербины два ордена «Богдана Хмельницкого» и «Данила Галицкого». Но своими достижениями он считает вовсе не это, а то, что батальон удержал свои позиции.

«У нас очень сложное направление. Тут не место «туристам». Тут место профессионалам», – поясняет Щербина.

«Если Щербину отсюда уберут – это будет верный сигнал, что нас сдали»

Настроения в Дзержинке разные. Тут по-прежнему показывают российские каналы и канал «ДНР», у многих – родственники по ту линию фронта. Тут редко можно встретить украинскую символику. Жители, поддерживающие Украину, тут в меньшинстве.

Один пожилой мужчина, проработавший полжизни историком в местной школе, с ним знакомимся в магазине, отведя нас в сторону, говорит: «Если Щербину отсюда уберут – это будет верный сигнал, что нас сдали». И в шутку вспоминает, что до 1938 года Дзержинск назывался Щербиновкой (по имени казака Антона Щербины).

Волонтер Ольга Решетилова считает, что жители Дзержинска еще не до конца осознали, что благодаря 17-му батальону город не постигла участь Марьинки и Авдеевки.

Автор: Анастасия Рингис

Источник: Українська Правда.Життя