Париж. Праздник, который всегда с тобой.

 Когда мы приехали, в Париже шел дождь.  Город был серый-серый.  А по улицам шли темные-темные  французские  африканцы.  Их было много.  Отель стоял на шумном бульваре Клиши, зато номер оказался отличный  –  с большой ванной и окнами до полу.  Но  завтрак...  Нет, французским  завтраком  душу в дождь никак  не согреешь.   Чем вообще могут помочь усталому путнику  чашка унылого гостиничного  кофе  с невнятным круассаном?  Зато в кафе напротив отеля  уже  жарили  перепелок и  расставляли  круглые чугунные  столики.  А  рядом  уже  открылась  булочная.  И полки в  ней были сплошь заставлены горячими хрустящими багетами.  Мы почувствовали, что жизнь   налаживается.
 А потом вдруг закончился дождь.  И мы снова увидели Париж.  Увидели – и ахнули.  А ведь этот легкомысленный  господин – Генрих Наваррский – таки был прав.  Париж стоит мессы!

Где живет Пьер Ришар? Пьер Ришар живет на барже.  Хотя его друзья и  коллеги по цеху – Катрин Денев и Жан-Поль Бельмондо -  предпочитают жить в респектабельном  предместье  Сен-Жермен, на твердой земле.  Французы с придыханием показывают туристам дом,  где верхний этаж вместе с террасой занимает главная женщина Франции – Катрин Денев.     
 Да, так вот Пьер Ришар живет на барже.  И не он один такой.  В последние пять-семь лет пригодные для житья  баржи идут  в Париже  нарасхват.  Практичные французы  устраивают на них  вполне комфортабельное  жилище.  И вовсе не потому, что так уж любят воду и запах водорослей.  Просто баржа намного дешевле.  Один квадратный метр на ней стоит около  1500 евро.   На твердой земле он  обходится  покупателю  от 5000 до 18 000 евро.
  А  средняя парижская  зарплата  – 1800-2000 евро.  Французы раздраженно заявляют, что их зарплаты растут  возмутительно медленно!
 Тем не менее, парижские жилые баржи выглядят  очень симпатично.  Эстеты  французы заставляют палубы горшками с розами и лавандой.  Среди горшков в художественном беспорядке стоят ящики с пустыми бутылками из-под вина, а в шезлонгах валяются самоуверенные парижские коты,  которые  абсолютно не боятся воды.  И презирают  туристов.  На просьбы типа: «Котик, ну котик, улыбнись в фотоаппаратик!» -  они отвечают выразительным взглядом, в котором внятно читается: «Уйди, противная!»

Пестрые  цветочные  рабатки и безупречные  газоны  Люксембургского  сада удивительно радуют глаз.  Не дай Бог, возьмете раскладной стульчик и усядетесь у пруда, уйти будет сложно.  Атмосфера  уж  очень умиротворяющая. 
Французы не в восторге  от Марии  Медичи.  И некрасива она была, и сварлива сверх меры. И мужа не сумела при себе удержать.  Зато какой чудный дворец (на фото)  и парк королева-регентша оставила парижанам!
Между прочим, требовательные  парижане  считают свой  город не вполне  зеленым.  А все потому, что на одного парижанина приходится всего-то 12  квадратных метров зеленых насаждений.  Это в то время, когда у вечных соперников  – лондонцев – на душу выходит по 45 квадратных метров зелени!!!  Ужас  какой!
Капризничает  буржуазия.  У кременчужан, например, всего 6 «зеленых» метров на человека.  И не факт, что к концу правления нынешнего мэра  останется хоть один  метр.

Велосипедисты. Однажды утром, сидя в кафе, мы увидели очень приличного дяденьку в очень приличном костюме.  Дяденька гордо сидел на велосипеде и с большим чувством собственного достоинства крутил педали.  Мы подумали: ух ты, какой оригинал! Чуть позже мы увидели много таких дяденек.  И тетенек тоже.  А еще чуть позже мы выяснили, почему это такая солидная публика катается ни свет, ни заря на велосипедах.
Вот такие стоянки велосипедов (на фото) можно найти во многих  парижских  кварталах.  Это муниципальные велосипеды.  Идея стоянок принадлежит новому парижскому мэру.  Покупаете  за 30 евро  абонемент на год  - и можете  брать на любой удобной стоянке любой  велосипед.  Возвращать его на ту же стоянку необязательно.  Можно оставить там, где вам  ближе.  Довольно много горожан, застряв в пробке,  оставляют свой автомобиль и пересаживаются на велосипед – чтобы успеть доехать  вовремя.

Кровавая Мари. Главный колокол этой башни (церковь Сен-Жермен-л’Оксерруа) – колокол Мари – подал сигнал к началу великой резни - Варфоломеевской ночи.

Таких маленьких, уютных кафе на Монмартре  десятки.  Прогулку по ним вполне можно считать экскурсией по местам боевой славы господ Сезанна, Мане, Ренуара, и, наконец, Ван Гога – которого приятели вечно  обвиняли в том, что он так и не научился грамотно пить.

Монмартр.  Художники выставляют свои работы прямо у входа в кафе.  Вот посидите там полчасика с кальвадосом, и какая-то из работ обязательно вам понравится. 

Кафе  в  Латинском  квартале. Не бойтесь умереть от голода в Париже.  И не рвитесь, если хотите есть, на респектабельные  Елисейские  поля.  Доверяйте  классикам.  Вот, например,  Хэмингуэй  всегда ужинал в Латинском квартале.  Или рядом – на Монпарнасе.  Мужчина он был экономный и  знал, что делает.  В Латинском квартале и сейчас – несмотря на  инфляцию и разгул  мирового  терроризма  – очень прилично можно поужинать.  Причем без знания языка и за умеренные деньги.  Владельцы кафе и закусочных  лавок, не мудрствуя лукаво, выставляют в витринах готовое (или сырое) фирменное блюдо, а рядом ценник.  Ходите, ищите, что вам нужно, а потом просто тычете пальцем.  Для прикола можете добавить «силь ву пле»  или «пардон» - что вам больше нравится.  Лосось или кусок бараньей ноги обойдется  где-то в 22  евро.  Стандартное меню «ужин холостяка» - 11-16 евро.  Вино, конечно, отдельно. За  стакан шабли заплатите 5 евро.   А пока будете его пить, увидите уйму  интересного  - улицы в квартале узкие, столики прямо на тротуарах стоят, музыканты  разные  бродят, за столиками  микродрамы  разыгрываются.

Люксембургский дворец

Вдали, за мостом виден старый королевский дворец – Консьержери.  И три его башни – две башни-близнецы и Бонбек (Болтушка).  Мрачные шутники французы назвали Болтушкой  пыточную башню, в которой  начинали  болтать  даже самые  молчаливые.  Да так громко, что люди на мосту Менял  вздрагивали.

Скрипач на лестнице у Сакре-Кер за умеренные  деньги  играет  просто-таки огненный чардаш.  Базилика  Сакре-Кер – собор святого сердца Иисуса Христа - стоит в самом центре Монмартра.   Интересно её французы построили.  Сметная стоимость потянула на 40 миллионов  старых франков (в  XIX веке).  Чтобы немного сэкономить, застройщики предложили парижанам купить по камешку для фундамента. А на камне разрешили выбить имя покупателя.  Так народ валом пошел.

Гордый Людовик-Солнце гордо вздыбливает коня перед Лувром. Очень, кстати, странный был король. Эгоист, транжира, садист.  И при этом очень впечатлительный мужчина.  Грустно ему было видеть,  как вдоль дороги в Версаль подыхали от голода и увечий  бездомные  калеки - старые  солдаты  его гвардии.   Вот он не выдержал и  построил Дом инвалидов.  Вместительный такой домик – в нем одновременно жили от 5 до 7 000 старых  солдат.  Теперь это огромный музейный комплекс.

Этот крошечный ресторан, похожий на шкатулку для драгоценностей, расположен на одной из узеньких кривых улочек между Нотр-Дам и  Отель де Вилль.  Его стены обтянуты пурпурным  шелком, его официанты  красивы до невозможности, а в зале  звучат арии из  «Тоски».  И, наконец, вход увит огромной  глицинией.  Она же маскирует окна отдельных кабинетов, расположенных на втором этаже.
Кстати, в XVIII веке французское слово «ресторан» означало крепкий мясной бульон, который восстанавливает силы путешественника.  Поначалу только его  в ресторанах и подавали.  

Последние посетители в ночном кафе.

Последнее метро.  Парижское  метро – наиболее  надежный и удобный вид  транспорта.  Город  тонет в транспортных пробках.   Метро же  работает  исправно.  Но только  до 23 часов. 
Названия остановок  в поездах, как правило, не объявляют.  Но они написаны на стенах станций, их видно из окна,  так что заблудиться трудно.  Билет в парижское метро (в один конец)  стоит 1,4 евро.  Кататься по нему можно  не больше часа.  Если  поездка в метро заняла  всего 20 минут, и у вас остается еще 40 минут оплаченного времени,  вы можете воспользоваться этим же билетом, чтобы проехать в автобусе.   Но в метро вы с ним второй раз не войдете.

Этот черный музыкант без головы сидел  один-одинешенек  в первом часу ночи на пустой площади перед собором Нотр-Дам и играл что-то невыносимо печальное.  Это было последнее, что мы увидели в Париже.

В следующем номере читайте «Русские в Ницце»