«ТелеграфЪ». Закулисье

Олег Булашев, выпускающий редактор: «Номер в печать везли на перекладных»

Сейчас сверстанный номер в типографию мы отправляем по интернету. А раньше отпечатывали на пленках и везли машиной в Полтаву. Как-то, лет 12 назад, мы сильно опаздывали. У ворот редакции уже нервно курит водитель. Когда последнюю пленку отпечатали, их пересчитали и отправили в Полтаву. Я уехал домой. Тут звонок из типографии: оказалось, что мы положили одну и ту же пленку два раза! Это был ужас! Печатники сказали, что им придется или выпустить одну и ту же страницу дважды, или полоса выйдет пустой. После уговоров мне дали два часа, чтобы привезти недостающую пленку. Пришлось дергать дизайнера, срочно перевыпускать. Но как везти ее в два часа ночи? Служебных авто тогда не было. Таксист заломил плату – сто баксов. А где взять ночью в редакции сто долларов?! Но мы выкрутились. Позвонили в одну из оперативных служб, сказали, что у нас ЧП, попросили о помощи. И они помогли. Посадили меня в свою машину и довезли до границы с районом. Там ждала другая машина, которая привезла меня к другому району. Затем – снова пересадка. Так я добрался в типографию. Успел вовремя. Однако эта поездка запомнилась на всю жизнь. Во-первых, как нам помогли, а во-вторых, как долго я потом «выставлялся» помощникам. Но это ничто по сравнению с суммой в сто долларов!

Вика Мудрая, журналист: «Из-за «Телеграфа» не могла сдать курсовую»

Свое первое знакомство с «Телеграфом» запомнила на всю жизнь. Я тогда была студенткой политеха, училась на электромеханическом факультете. О работе журналистом в известном издании и не думала – я ведь будущий инженер! И вот возвращаюсь из офиса, никого не трогаю. Теплый майский вечер, прохожу мимо «Приватки». Вдруг меня останавливают двое товарищей. Говорят, из газеты «ТелеграфЪ». И спрашивают, что волновало меня на этой неделе. А я как раз размышляю, что делать с курсовой. Не задумываясь, выдаю, что меня волнует курсовая по антенно-фидерным устройствам. Помню, как загорелись глаза кучерявого: переглянулся с фотографом – и давай меня «брать в оборот». Это сейчас я уже понимаю, что такой ответ – нестандартный, обычно говорят про цены, мусор, дороги… А тут – какие-то фидеры. Я ответила и пошла дальше. Выходит газета. Вижу свой фейс на второй странице. И ужас – написано, что я сдала курсовую! А это было не так! Преподаватель мне по этому поводу все высказал. Дело в том, что мы дружили – вместе были в культмассе. И тут получается, что я, такая самонадеянная студентка, уверена, что мне все поставят просто по дружбе. И уже рассказываю, что защитилась. Мучили после этого меня долго – зубрила я эти фидеры еще месяц, пока наконец не простили и не поставили зачет.

Татьяна Донченко, журналист: «Как мы вредителей искали»

Курьезов в работе журналиста хватает, особенно когда звонят «сознательные граждане» – не всегда ведь понятно, что конкретно они хотят сообщить. В прошлом году именно такой случай был. Звонит по телефону пенсионер. Наши городские власти как раз тогда вели войну с ассенизаторами – обвиняли их в том, что сливают нечистоты в Сухой Кагамлык и травят рыбу. А тут этот мужчина со знанием дела заявляет:

– Я знаю, кто отравил Сухой Кагамлык! Там понастроили домов на берегу, идет канализационная труба – выход прямо в реку. Я раньше рыбачил там. Могу показать.
Я в свою очередь думаю, как сделать так, чтобы не просто написать, но и «прижучить» нарушителей. Звоню в управление чрезвычайных ситуаций горисполкома. Начальник, Валентин Шафорост, не по-чиновничьи легок на подъем. Выезжаем вместе. Подбираем мужика на Молодежном – он указывает нам путь аж в Краснознаменку. Приезжаем – на берегу стоят дома, прохода нет. Пенсионер сетует:

– Эх, раньше проход был, понастроили... Но можно через дворы пройти.

Стучим-кричим гражданам. Никого... Валентин Петрович решается – заходит в калитку, мы идем через огороды по какому-то полю... Он – в костюме, я, слава Богу, не на каблуках. Собаки лают – я опасаюсь, что какая-нибудь сорвется и цапнет. Или выйдет хозяин с берданкой, заряженной солью. Мы же на частной земле!
Пробираемся к реке, спускаемся по обрыву: пенсионер уверенно ведет. Но трубы-то нет. Дедушка растерян...
Назад – опять огородами. Слава Богу, никто так и не вышел. Иначе это была бы «полная труба».

– Ну, ничего! Я ее еще найду и вам позвоню, – обещает пенсионер.

– Да-да, конечно, звоните! – невозмутимо говорит Валентин Шафорост.

Три часа времени коту под хвост, не говоря уже о бензине. А вредителей-отравителей реки мы так и не нашли.

Стас Константинов, журналист: «Спасал уток, которые в лед «вмерзли»

Года три назад выдалась особо суровая зима. На улицу выйти – сродни смерти. Пытались отсиживаться в редакции. Тут звонок. Бабушка тревожным и чуть ли не плачущим голосом говорит: «На Днепре уточки ко льду примерзли. Прямо напротив центрального пляжа. Надо их спасти!». Я попытался объяснить, что стая примерзших уточек – это все равно что скелет кошки на дереве – мол, такого не бывает. Но кременчужанка не унималась – надо спасать! Я рассказал о звонке коллегам и редактору в качестве прикола. И зря! Они тоже заразились идеей спасения уточек! Логические доводы не помогли. Естественно, на операцию по спасению отправили меня – как человека с дипломом инженера-эколога. Приезжаю на пляж. На фоне арктического пейзажа вижу стаю крякв, штук сто, которые сидят на льду как раз на линии фарватера. Что делать? Нужны доказательства, что с утками все нормально – они просто сидят, чтобы не тратить бесценную энергию. Ступаю на лед, пытаюсь своим появлением расшевелить «толпу». Ноль внимания. Подхожу ближе. Ноль. На середину выйти страшно – еще несколько дней назад там воду было видно. Умереть ради спокойствия неизвестной бабушки и добрых коллег не хотелось. Отковырял кусок льда и бросил в стаю. Недолет. Птицы явно заинтересовались моей персоной, но сниматься с места и не думали. На полпути к уткам нахожу крупную ветку. Замахиваюсь... «Че за дебил», – читалось в птичьих глазах... Бросаю. Стая мигом поднимается вверх и, по-птичьи матерясь, летит в сторону моста. «Простите», – сказал я им вслед. – «Работа у меня такая...»

Ольга Минчук, журналист: «На вопрос, где спала, ответила – в лодке. С кем? С милиционерами»

Мой муж уже давно привык, что иногда я поздно возвращаюсь домой или работаю в выходные. Его уже не удивишь тем, что нужно идти на вечерний концерт или в ночной клуб. Но моя прошлогодняя ночная поездочка на лодке, похоже, была перебором. «Послали» меня с водной милицией браконьеров ловить. Ну, дело нужное. Милиция забирает меня вечером, предупредив, что нужно тепло одеться. Дело было в апреле, прохладно. На вопрос, когда вернусь, домашним отвечаю: думаю, к ночи буду. Да не тут-то было! Пришлось ночевать в лодке, на воде, в холоде, да еще с тремя мужиками! Ужас! Оказалось, так просто «браканов» не поймаешь, надо в засаде, тихо-тихо, сидеть часами. И не дай Бог телефон включишь – спугнешь....

В общем, приплелась утром домой, замерзшая, голодная. На вопрос, где я спала, ответила: в лодке. С кем? С милиционерами.
Не представляю, что пережил муж, но я эту «командировочку» не забуду. Да, еще и материал сдать нужно было в тот же день, до обеда :)

"Кременчугский ТелеграфЪ" от 5 сентября 2013 года, №36